22 июня из фестивальной программы мы смогли увидеть спектакль «Земля Эльзы» по пьесе Ярославы Пулинович. Альметьевский татарский театр рассказал о конфликте личности и общества в контексте русско-татарской деревни.

Сцена театра «Щелкунчик» перегорожена грубы и высоким дощатым забором. Забор станет не только довольно остроумным сценическим решением (доски забора можно отогнуть и пролезть, в нем может раскрыться окно магазина или ворота). Он станет также выразительной метафорой деревенской жизни, где каждый отгорожен от другого и вместе с тем каждый – на виду. Недаром, когда Эльза впервые поцеловалась, в ее-то 76 лет, это сразу все увидели…

Пьеса Ярославы Пулинович о старых Ромео и Джульетте идет во многих театрах страны. Интересно было посмотреть ее татарскую интерпретацию; правда, было ощущение, что режиссер так и не выбрал, куда поместить своих героев, поэтому говорят и одеваются они по-татарски, поют по-русски (а также песни цыганские и казацкие)… Наверное, целью было поместить события в какой-то общий постсоветский хронотоп.

Но так или иначе, главная героиня Эльза – немка. И Наиля Назипова очень точно выбрана для этой роли: ее героиня высокая, сухая, она хотя и немолода, но еще вполне бодрая старуха. Роль хорошо решена пластически. И есть в актерском решении роли некоторая наивность, инфантильность, которая, в общем, объяснима. Эльза признается, что «мало пожила»: годы, проведенные в детдоме или с нелюбимым, жестоким мужем,  – не жизнь. А она имеет же право на свою жизнь?..

Это право героиня будет отстаивать в течение всего спектакля. А ее наивному желанию личного счастья будет противостоять социум: он как бы и за забором, но все видит. В спектакле роль недреманного социального ока отыгрывает хор, в который ходят все приличные бабушки села.

 Ярослава Пулинович точно поймала тенденцию к неотрадиционализму, который подан в демагогических высказываниях Ольги (Резеда Сафина): она почти убеждает мать, что она сама не имеет права не только продать свой дом – даже выйти замуж не может. Потому что в ее-то возрасте… Потому что дедов нужно уважать, а не вот это вот все, не в Европу ездить.

Общество ожидает от старухи поведения старушечьего, «все у вас по возрасту», – как говорит об артрите врач. Но Эльза противится этому, как противится и ее обрусению, вспоминая девичью фамилию и напевая правнучке песенки на немецком. В образе Эльзы-немки выражена европейская страсть к личному самостоянию, – как бы ни забивала ее жизнь.

Спектакль оказался достаточно традиционным по форме. При этом пьеса сокращена, и не всегда удачно: так, Василий Игнатьевич (Камиль Валеев) не произносит слов о том, что старости нет, а ведь это один из ключевых монологов текста.

Есть в спектакле несколько по-настоящему выразительных и трогательных моментов. Так, Эльза одна танцует вальс со своим неизменным платком – и это оправданно; этот танец – ее монолог о прожитой непрожитой жизни. Ее престарелый возлюбленный угощает ее конфетами, и после вести о его смерти ее сумочка оказывается полна фантиков. Таких же блестящих и эфемерных, как надежда на позднее счастье. 

В зале было много людей без наушников: посмотреть спекакль пришли уральские татары.

Источник: http://rintra.livejournal.com/298976.html